Свен Крестоносец (лат.Sueno; дат.Svend Korsfarer) — согласно хронике «Иерусалимская история», сын короляДании, принявший участие в Первом крестовом походе, во время которого погиб в 1097 году. Ряд исследователей считают его сыном Свена II Эстридсена, однако документальных подтверждений существования такого сына у короля не обнаружено. В связи с этим существование Свена оспаривалось. Тассо посвятил Свену несколько строф в поэме «Освобожденный Иерусалим».
Единственный сын датского монарха, Свенон, опора старости его…
…император греческий радушно Его в своих палатах принимает; Туда ж к нему является твой вестник С последними военными вестями. Рассказывает он о том, как пала
Антиохия и каким позором Окончилась для персов их попытка Обратно город взять…
В хронике «Иерусалимская история» среди событий Первого крестового походаАльберт Аахенский поместил рассказ о «сыне короля Дании по имени Свено» (filius regis Danorum, Sueno nomine)[2][3]. Якобы, сын датского короля Свен со своими 1500 (15 000) рыцарями и его невеста Флорина, дочь герцога Бургундского и вдова принца Филиппа, были среди крестоносцев. После захвата Никеи принц задержался на несколько дней, был хорошо принят византийским императоромАлексеем и затем прошел через «Рум» (Рим — так европейцы называли территорию Малой Азии) к городам Рума «Финимини» и «Ферне» (Finiminis et Ferna). Солиман атаковал и убил Свена со всем его отрядом. Флорина пыталась убежать, но её пронзило несколько стрел[3][4]. Дальнейшее развитие легенда получила в поэме Тассо «Освобожденный Иерусалим»[1]. Если у Альберта Свен погибает в Малой Азии, до осады Антиохии, то у Тассо Свен узнает о падении Антиохии от византийского императора, а гибнет у Иерусалима. Тассо описал, как меч принца Свена нашел датский рыцарь Ринальдо. Этот меч стал первым христианским мечом, попавшим в Иерусалим[1][5]. Современник Тассо, Андерс Сёренсен Ведель добавил в историю еще одну деталь — меч Свена был подарком отца[6].
Благодаря Тассо история стала известна, поскольку его поэма считалась авторитетным источником по событиям Первого крестового похода[5].
Меж тем Свенон являет неустанно И силу рук, и тяжесть их ударов: Вокруг него течет ручьями кровь, И груды тел ему оплотом служат… И падает царевич благородный, И некому за павшего отмстить.
Агатангел Крымский в словаре Брокгауза и Эфрона (1896) писал, что «в Каппадокии Кылыч-Арслан истребил датское войско Свенока»[7]. Английский историк Якоб Лангебек[en] писал (1773), что «все согласны с тем, что принц Свен был королем и действительно происходил из Дании»[8]. Джордж Финли не сомневался в достоверности рассказа о Свене[9]. Э. Гиббон (1788) указал среди участников похода представителя датской королевской семьи, но упомянул, что Жан-Батист Мейли не верил в достоверность рассказа о Свене[10]. Мейли, действительно, высказал сомнение в этой истории[2], отметив (1780), что «историки этого народа не говорят ни слова об этой экспедиции сына их короля» и что молчание источников на эту тему необычно[11]. Сомнения в достоверности рассказа Альберта высказывал и Фридрих Мюнтер в «Церковной истории Дании и Норвегии» (1823)[2][12]. Ж.-Фр. Мишо (между 1812 и 1822 годами) писал про «Свено, сына короля Дании Свено» без уверенности[13]. Георг Вебер (1887) полагал, что рассказ о Свене — лишь легенда[14]. Немецкий историк Леопольд фон Ранке начал около 1840 года исследовать источники Первого крестового похода. Генрих фон Зибель был одним из учеников Ранке[6][15]. Зибель (1881) обращал внимание на баснословное вступление истории Свена. Этот рассказ не подтверждается никем из хронистов-участников Первого крестового похода[2]. Лишь более поздний историк, Гийом Тирский[16] (начало 1180-х), и Тассо (1581)[1] позаимствовали этот рассказ[2]. Андерс Ведель, поверив в рассказ Альберта, писал, что принц Свен был «более храбрым, чем короли Горм, Харальд и все Кнуды»[6].
Зибель отмечал, что Альберт ничего не сообщал о принце, кроме того, что тот был молод и красив[2] (nobilissimus et forma pulcherrimus)[3]. Хронист не писал ни слова о более ранних событиях, связанных с этим принцем[2]. Историки пытались найти Свена в хрониках, но о нём совсем не было данных[2]. Автор книги о варягах в ВизантииСигфус Блёндал[en], писал, что этой истории нет у Саксона Грамматика, ни в саге о Кнутлингах, её не упоминает Анна Комнина. «Нет ничего, что могло бы помешать датскому вождю по имени Свейн участвовать в Первом крестовом походе и быть убитым вместе со своим отрядом в Малой Азии, но это лишь предположение, поскольку не может быть представлено веских доказательств»[17].
Зибель высказал свое мнение о происхождении басни. По его словам, легенда происходила от служивших в императорской гвардии в Константинополе викингов. Они не принимали участия в каких-либо значительных боях, но не хотели быть хуже других[2]. Поль Риан[en] согласился с аргументами Зибеля (1865)[6][18]. Одним из результатов публикации трудов Зибеля и Риана стало отсутствие Свена среди действующих лиц оперы Нильса Гаде «Крестоносцы» (Кorsfarerne, 1873, либретто К. Андерсена). Хотя в основе сюжета лежит сюжет поэмы Тассо, касающийся Свена, Свен не упоминается, остался лишь Ринальдо[6].
Невеста Свена тоже, судя о всему, личность не историческая. Мейли полагал, что она — вымышленный персонаж, который «историки сделали вдовой принца Филиппа». Ни слова о такой дочери герцога Бургундии нет у бургундских хронистов[11]. Урбан Планше[fr] в «Истории Бургундии» писал (1739): «то, что сообщается об этой предполагаемой второй дочери герцога Юда, слишком похоже на басню»[19].
Предполагаемый отец Свена, король Свен Эстридсен, умер в 1074 или 1076 году. Известно, что он оставил 14 сыновей. Среди них есть один Свен, который был в Виборге в 1104 году, то есть, он не мог погибнуть в 1097 году. Историки попытались найти крестоносца Свена среди внуков Эстридсена. Судьба потомков его старших пяти сыновей точно известна и крестоносцев среди них нет. Среди средних сыновей Свена был Свен, который, хотя сам и не мог быть погибшим в 1097 году, но вполне мог иметь сына, по возрасту подходящего для участия в походе в 1097 году. Однако Зибель высказывал сомнение в том, что современные событиям источники и в Дании, и на Востоке могли не упомянуть о таком событии, как отъезд королевского сына с армией или его героическая гибель в крестовом походе. Все события похода довольно подробно описаны, все знатные участники упомянуты, лишь о Свене источники молчат[2]. Георг Вебер полагал, что об осаде Антиохии придумано много легенд (легенда о Свене была среди них), поскольку «все западные народы хотели иметь славу участия» в этом важнейшем событии похода[14].
Рейнхард Рейнеке, издатель и редактор хроники Альберта, в 1580 году предположил, что Свен был сыном Эрика Доброго, затем изменил мнение и решил, что Свен был сыном Свена Эстридсена[8]. Джордж Финли считал Свена сыном короля АнглииЭдгара Этелинга[9]. Риан предположил, что среди множества Свенсонов, сыновей старого Свена Эстридсена или его седьмого сына Свена, один участвовал в походе и погиб, что стало основой вымысла Альберта[18].
Тассо посвятил Свену несколько строф в поэме «Освобожденный Иерусалим»[1]. Героическая смерть Свена в крестовом походе стала образцом для подражания для более поздних датских королей, которые искали идеалы среди средневековых предков. В 1629 году Кронборг был сожжен, в связи с его реконструкцией датский король Кристиан V заказал ряд исторических картин, прославляющих датскую монархию. Ученый Оле Ворм искал исторические сюжеты, и подвиг Свена оказался подходящим для этих целей[6]. В итоге придворным художником голландского происхождения Карелом ван Мандером III была написана картина «Обнаружение тела принца Свена»[2][6]. Картина хранилась вместе с латинским стихотворением на эту тему Отто Сперлинга[de][2][8][20].
История Свена стала официально считаться правдивой и использоваться в политических целях. Один из первых поэтов романтизма Йенс Баггесен перевел отрывок о Свене из поэмы Тассо. Стихотворение («De danskes Pris eller Svends Død») было опубликовано в 1807 году, когда в стране была велика потребность в национальных героях после нападения англичан на Копенгаген[6].
