Это не официальный сайт wikipedia.org 01.01.2023

Повесть о доме Тайра — Википедия
Википедия

Повесть о доме Тайра

Повесть о доме Тайра (яп. 平家物語 хэйкэ моногатари) — японский средневековый роман, повествующий о судьбе Тайра-но Киёмори и дома Тайра (Хэйкэ)[a] на протяжении XII столетия[1]. Вдохновил огромное количество произведений разных жанров, что делает этот роман одним из наиболее влиятельных произведений японской литературы[2]. Известен во множестве вариантов, называется число около 100[1][3]. «Повесть» начинается с возвышения Тайра-но Тадамори в 1131 году и заканчивается казнью последнего наследника рода Тайра в 1199 году[1]. Темой романа считается буддийский принцип бренности сущего и кармическое возмездие[1].

Начало рукописного текста «Повести»
Битва при Данноуре, в которой Минамото окончательно разгромили Тайра

«Повесть» стала одним из первых произведений, распространяемых преимущественно бродячими сказителями бива-хоси (яп. 琵琶法師), благодаря чему она получила широкую известность как в крупных городах, так и за их пределами[3]. Это композитный текст, сочетающий особенности разных стилей, одновременно и исторический и художественный, на китайском и японском языке, в создание которого внесли вклад как народные массы, так и придворные и религиозные деятели[4][5].

Организация текстаПравить

Текст «Повести» обычно делят на свитки (яп. 巻 маки), которые могут подразделяться на главы (яп. 段 дан); при исполнении главы примерно соответствуют ку (яп. 句), в которых выделяют мелодические формулы (яп. 曲節 кёкусэцу)[4]. В Средние века порядок следования глав (и ку) неоднократно менялся, он не всегда был хронологическим[6]. Некоторые варианты упорядочены хронологически, но не имеют более высоких уровней организации[6].

СюжетПравить

Аудиозапись предисловия
 
Тайра-но Тадамори (отец Киёмори) ловит вора лампадного масла

«Повесть» начинается знаменитым предисловием, задающим тематику произведения[1][7][8]:

В отзвуке колоколов, оглашавших пределы Гиона[b]
Бренность деяний земных обрела непреложность закона.
Разом поблекла листва на деревьях сяра в час успенья[c] —
Неотвратимо грядёт увяданье, сменяя цветенье.
Так же недолог был век закосневших во зле и гордыне —
Снам быстротечных ночей уподобились многие ныне.
Сколько могучих владык, беспощадных, не ведавших страха,
Ныне ушло без следа — горстка ветром влекомого праха!

— Повесть о доме Тайра, перевод Александра Долина

Первые три свитка рассказывают о резком возвышении Тайра-но Киёмори и всего рода Тайра, периодически критикуя его за жестокость[1][9]. Киёмори, накопив могущества, пошёл сперва против отрёкшегося императора Го-Сиракавы, а затем — и против влиятельного рода Минамото (Гэндзи)[d][2].

Тон «Повести» меняется после смерти монаха Сюнкана, сосланного лидера смуты Сисигатани: столицу разрушает смерч, а старший сын Киёмори погибает[10].

 
Битвы при Ясиме и Ити-но-тани

Свитки 4—6 описывают обстоятельства, которые способствовали стремительному падению рода Тайра: битва на мосту, сожжение монастыря Мии-дэра, перемещение столицы из Хэйан-кё в Фукухара-кё[ja] и сожжение сыном Киёмори[en] храмов Нары[10]. Шестой свиток заканчивает детальное описание кармического возмездия Киёмори: мучительной смерти от лихорадки[10]. Главным героем повествования становится Кисо-но Ёсинака[11].

Вторая половина «Повести» говорит о победе Минамото над родом Тайра в серии сражений: в 7 свитке Кисо-но Ёсинака изгоняет их из столицы[10][9]. Роль главного героя переходит к Минамото-но Ёсицунэ: в 8 и 9 свитках он разбивает армию Тайра в Битве при Ити-но-тани[en], а в 11 он топит остатки войск Тайры и малолетнего Императора Антоку в Битве при Данноуре[10][11]. Фокус повествования тем не менее остаётся на роде Тайра[2].

Дальнейшее повествование зависит от версии: в большинстве 11-й свиток и всё произведение завершают описания казней наследников рода, но в наиболее популярном из них, «Какуити-боне»[en], помимо этого есть ещё и 12-й свиток, описывающий всё произошедшее с точки зрения дочери Киёмори, Токуко[en][10]. В нём Токуко мирится с Го-Сиракавой[12].

  • Сцены из музея Хэйкэ в Такамацу

  • Годы процветания Тайра

  • Сигэхира сжигает Большого Будду

  • Киёмори умирает от лихорадки

  • Император Антоку бросается в воду

Ключевые фигурыПравить

Основные герои произведения[13].

Императорская семьяПравить

 
Тайра-но Токуко

Тайра (Хэйкэ)Править

 
Хиросада Утагава. Кумагаи Наодзанэ (слева) бьётся с Ацумори

Минамото (Гэндзи)Править

  • Ёритомо — лидер восточной ветви Минамото, основатель сёгуната Камакура. Внук Тамэёси.
    • Ёсицунэ — единокровный младший брат Ёритомо, разбивший силы Тайра при Данноуре.
  • Ёсинака — лидер северной ветви Минамото, внук Тамэёси. Талантливый полководец. Убит Ёритомо.

ДуховенствоПравить

ЖанрПравить

 
Тайра-но Масакадо на коне атакует врага

Жанр «Хэйкэ-моногатари» однозначно определить невозможно, так как это произведение сочетает черты гунки (военной эпопеи), хроники, моногатари и других жанров[14]. Текст «Повести» не однороден, он включает исторические и художественные элементы; некоторые его фрагменты близки к официальным хронологиям, другие — к устной истории; в него включены письменные молитвы (яп. 願文), императорские повеления[ja], официальные письма (яп. 牒状), песенные сказания[ja], стихотворения в жанрах вака, имаё[ja] и роэй[ja]; стилистически в этом произведении нередко смешиваются китайская антитеза, характерная для пышного исторического нарратива, буддийские речи для богослужения и манера повествования, типичная для японских придворных любовных романов[15]. Помимо этого, в текст включены рассказы, не имеющие отношения к самураям, где главными действующими лицами являются женщины и священники[16]. До периода Мэйдзи жанр «Хэйкэ-моногатари» обычно не определяли, либо указывали, что это «историческое» произведение[6].

Жанры «рэкиси-моногатари», «гунки» и «гунки-моногатари», к которым нередко относят «Повесть» — современный конструкт, объединяющий произведения по предмету изображения, а не по стилистическим соображениям или теме[17][18]. Применение этих терминов к средневековым работам не вполне корректно[18]. Также «Повесть» иногда называют исторической хроникой, указывая на то, как близки многие части первого свитка придворным историческим сказаниям, однако современные «Повести» произведения этого жанра никогда не содержат батальных сцен и обычно не имеют общей темы[19].

Деление произведений периодов Камакура и Муромати на жанры затруднено: в отличие от хэйанской литературы, чётко разделявшей произведения по жанру, языку, литературному стилю, социальному классу и географическому региону, произведения «самурайской» эпохи существовали в едином пространстве без очерченных границ[20]. Помимо этого, следует учитывать большое влияние рассказчика на тон и даже сюжет произведения: «Повесть» разных бива-хоси могла значительно отличаться, даже если основывалась на одном и том же варианте[21].

ТемыПравить

 
Клинок, переданный Тайра-но Сигэмори храму Дадзайфу Тэммангу в 1175 году

Роль женщин в «Повести» зачастую затмевается по причине приписывания к «мужскому» жанру гунки[22]. В литературоведении женский вклад в «Хэйкэ-моногатари» широко известен, и 12-й свиток версии «Какуити-бон» особенно сильно подчёркивает их важность, в том числе вклад в создание этого произведения[22][8]. Если сравнить «Какуити-бон» с более ранними военными хрониками вроде Сёмонки[ja] и Муцуваки[ja], то становится очевидно, насколько меньше внимания в них уделено женской точке зрения[22].

Буддийская тематика пронизывает «Повесть» как в авторской речи, так и в словах её героев и даже батальных сценах, однако это произведение нельзя интерпретировать как аллегорию[7][8]. Наиболее ярко она проявляется в эпиграфе, главе «Гио» и истории Корэмори[16]. Война Минамото и Тайра изменила также и буддизм: в отличие от времён Хэйана, когда буддийские практики использовались в основном в надежде получить преимущества в земной жизни, в период Камакура распространилось убеждение, что мир погрузился в «Конец Закона», маппо[ja], и спасение теперь возможно только личное и только после смерти[23].

Ни один из трёх главных героев «Хэйкэ-моногатари» не похож на хэйанских главных героев вроде прекрасного и умнейшего принца Гэндзи[en], всех их рассказчик безустанно критикует за нарушение религиозных запретов, жестокость, глупость, невежество и внешнюю неказистость[11]. Образы императоров в «Повести» также совсем разные: в «Какуити-боне» отрёкшийся Го-Сиракава мало себя проявляет, однако в «Энкё-боне» он часто играет главную роль[24]. Император Такакура же во всех вариантах представлен как идеализированный правитель, годы царствования которого изобильны и гармоничны[25]. Гармония инь и ян считалось важной в аристократическое время, однако после краха аристократии в период Камакура китаизированная традиция стала отступать в тень, так что к XX столетию многие космологические и даосские аспекты ранних текстов перестали считываться[26].

Современные читатели видят в «Повести» отход от хэйанской китаизированной литературной и научной традиции и возврат к местной, японской (это особенно характерно для литературоведов), причём в народном понимании двигателем этого возврата считают самурайское сословие[27]. Другими такими краеугольными камнями «японскости» считаются Манъёсю и Кодзики периода Нара, а также императорские сборники вака и Повесть о принце Гэндзи времён Хэйана[27].

ВариантыПравить

 
«Хэйкэ-бива», особый вид бивы для исполнения «Хэйкэ-моногатари»

Как и многие произведения классического и средневекового периодов, «Повесть» существует во множестве вариантов[28][2]. Включённые в текст документы при этом обычно передаются от варианта к варианту слово в слово[29]. Документы призваны укрепить ощущение историчности текста, однако на практике не все из них действительно существовали[30].

Какуити-бонПравить

Самый известный вариант, «Какуити-бон», также чаще всего переводится на западные языки[31]. Содержит 13 свитков[32]. Он был сформирован музыкантами гильдии Тодо-дза[ja], игравшими на биве, и скорее всего основную часто работы проделал сам мастер Какуити[22]. Согласно пометкам на копиях манускрипта, версия Какуити была исполнена им в 1370 и 1371 годах, то есть примерно через 150 лет после создания «Повести»[33][2]. Имеется шесть манускриптов «Какуити-бона»[34].

Этот вариант обычно относят к типу «катарибонкэй», передаваемому изустно[31]. Какуити помимо руководства гильдией был и знаменитым исполнителем, поэтому его версия «Хэйкэ-моногатари» является одновременно и педагогическим инструментом и выражением его артистического таланта[35]. Храм Энряку-дзи оказывал покровительство Какуити и возможно, что запись его варианта позволила храму проконтролировать исполнение «Повести»[35]. Также запись «Какуити-бона» могла упрочнить связь гильдии с сёгунскими властями[36].

Во время создания манускрипта Какуити пел текст, который зрячий слушатель тут же записывал официальным камбуном, по окончании работы на свитках сделана помета, что видеть его могут только сам Какуити, его ученики и близкие к нему помощники[35]. Какуити был знаменитым музыкантом, что помогло «Повести» завоевать огромную известность[2].

Энкё-бонПравить

«Энкё-бон», «Энгё-бон» (яп. 延慶本) — самый древний из дошедших до нас вариантов «Повести», в нём сохранились самые старые известные фрагменты её текста[37][31]. Содержит 6 свитков; «Окропление главы» в нём отсутствует[34]. Известно, что священники храма Нэгоро-дзи[en] копировали его в 1309—1310 и в 1419—1420 годах[38]. Название происходит от названия периода 1308—1311 годов, когда он появился[4].

Структура и стиль повествования «Энкё-бона» сильно отличаются от «Какуити-бона», благодаря чему эта версия получила значительное внимание литературоведов в 1990—2000-х годах[31]. К примеру, боевые сцены в «Энкё-боне» значительно детальнее, чем в «Какуити-боне»[39]. В то же время этот вариант также представляет собой компиляцию более ранних версий[40].

Гэмпэй-тодзёрокуПравить

Имеются и другие варианты этого произведения с более детальными батальными сценами, к примеру «Гэмпэй-тодзёроку»[ja] 1337 года[39][36]. В отличие от «Какуити-бона», здесь и в «Энкё-боне» много сцен выкрикивания имён воинов («нанори»), а буддийская тема недолговечности и непостоянства блекнет перед пышными описаниями побед и заявлениями о воинской чести[41]. При этом в данном варианте всего 8 глав, из которых сохранились лишь 5[36].

Другая отличительная черта «Гэмпэй-тодзёроку» — региональный фокус: «Какуити-бон» рассказывает историю с точки зрения ностальгирующего столичного жителя, а в «Гэмпэй-тодзёроку» основное внимание уделено происходящему в Тибе[42]. Этот текст относится к типу ёмихонкэй[36].

Гэмпэй-дзёсуикиПравить

«Гэмпэй-дзёсуики»[ja] — один из самых пространных: он содержит 48 свитков против обычных 11—12[22]. Большая длина этого варианта отчасти обусловлена включением нескольких версий одного и того же события[36]. Данное произведение может считаться как вариантом «Хэйкэ-моногатари», так и самостоятельной работой[43].

«Гэмпэй-дзёсуики» известен с токугавских времён, когда он использовался как основа для официального текста «Повести», но появился он, скорее всего, в начале Муромати (XIII—XIV век)[22][36][44]. Его обычно относят к ёмихонкэй, по форме он напоминает официальную хронику[22]. Включает «Окропление главы»[34].

Другие варианты и связанные произведенияПравить

«Сибу-кассэндзё-бон» (яп. 四部合戦状本) также может рассматриваться как региональный вариант «Повести»[42]. Содержит 12 свитков, включая «Окропление главы»; написан на китайском[34].

«Нагато-бон» содержит 20 свитков, в том числе «Окропление главы»[34]. Обычно считается версией-ёмихонкэй, создан в начале периода Муромати, но самая ранняя сохранившаяся версия относится к периоду Эдо, концу XIX — началу XV века[36][44]. Здесь превалирует региональная точка зрения западной части Японии и побережья Внутреннего Японского моря[28].

«Ясиро-бон» — старейшая версия типа катарибонкэй[36]. Сохранился в трёх манускриптах периода Эдо с 12 свитками, однако ни один из них не полон[34]. «Окропление главы» отсутствует[36].

«Хякундзюкку-бон» также относится к катарибонкэй и не содержит «Окропление главы»; её текст состоит из 120 ку, собранных в 12 глав[36].

Такие произведения, как Сога моногатари[en], обычно считаются самостоятельными, но содержат длинные фрагменты, идентичные текстам в вариантах «Хэйкэ-моногатари»[29].

История созданияПравить

Историческая справкаПравить

 
Красное знамя клана Тайра

Война Тайра и Минамото — одно из важнейших событий японской истории, обычно рассматриваемое как её переломный момент: власть аристократии перешла к военным феодалам, классическую литературу сменила средневековая, расширилось влияние буддизма; это самый широко освещённый в литературе средневековый конфликт[45]. Все варианты «Повести» указывают на войну Гэмпэй как на конец эпохи и демонстрируют жизнь Тайра как гротескную иллюстрацию к аристократическому периоду, закончившемуся его полным уничтожением[46]. Эта война стала первым за века крупным конфликтом, затронувшим столичный регион, а многие друзья и родственники оказались по разные его стороны[47]. Одновременно с этим, военачальники как Минамото, так и Тайра, не были выходцами из киотоской аристократии[48].

Война оставила в литературе Японии глубокий след. Аристократия и религиозные деятели продолжили доминировать в культурной сфере, поэтому они отреагировали на изменение своего статуса потоком грустных стихотворений-вака, в том числе написанных после ухода в полное или частичное отшельничество в отдалённых регионах (характерный пример последнего — поэзия Сайгё)[49]. Параллельно с этим новый порядок очертил для аристократов отличия их собственной культуры от культуры самураев, о чём они не задумывались, когда были у власти[50]. И, наконец, слом социального порядка вызвал повышенный интерес к истории и историографии, причинам и последствиям исторических событий и направлении развития общества[51].

Точное время создания «Повести» неизвестно, вероятнее всего первая половина XIII века[33][52]. Ранее была распространена версия, что это произведение намного старше (1190—1204 годы), основанная на упоминании в дневнике Кудзё Митиэ[en] «Хэйкэ-ки» или хроник Хэйкэ, однако, скорее всего, это выражение означает дневники представителей рода Тайра, материал которых позже был включён в «Хэйкэ-моногатари»[33]. Вероятно, что «Повесть» сочиняли в мирные годы после восстания сёгунов против императорской власти, когда воспоминания о войне Тайра и Минамото были ещё свежи в памяти участников (в том числе женщин из рода Тайра), а хэйанский двор переживал краткий культурный подъём, включавший вернувшихся туда членов дома Тайра[53]. В это время ни название, ни текст «Повести» не устоялись, она существовала в виде отрывков неопределённой длины и без ясного сюжета[54].

  • Расстановка сил на 1183 год: красное — земли Тайра, голубое — Минамото-но Ёсинаки, зелёное — Минамото-но Ёритомо. Цифрами обозначены крупные битвы

Появление «Повести»Править

Первый известный прототип нескольких фрагментов «Повести» — книга в шести свитках «Дзисё-моногатари» (яп. 治承物語), имевшая намного более узкую тематику; в 1259 году она содержала уже 8 свитков и была упомянута под именем «Хэйкэ-моногатари», однако этот текст ещё не был «Повестью» в современном смысле[54][52]. Его читали и перечитывали уже не только симпатизирующие Тайра придворные, но и люди из религиозных кругов, имевших разные мнения насчёт воевавших сторон[54].

В начале XIV столетия возникает первый вариант «Повести» в нынешнем виде, «Энкё-бон»; в этот период текст распространялся в храмах и монастырях, где получил многочисленные дополнения, основанные на учениях таких буддийских школ, как Тэндай и Сингон[37][55]. В 1920—1950-х годах превалировала мифологизированная версия создания «Повести», приведённая в «Записках от скуки»: опальный придворный учёный Юкинага[ja] надиктовал текст сказителю по имени Сёбуцу[56]. При этом текстологические исследования Ёко Сакураи[ja] опровергают её: в копии, снятой со свитков «Энкё-бона» в 1420 году, уже присутствуют разговорные формулы, характерные для сказителя Какуити, автора наиболее известного варианта «Какуити-бон»[37]. Таким образом, «Повесть» сформирована как письменной, так и устной передачей, и классификация фрагментов по признаку передачи (катарибонкэй/ёмихонкэй) очень условна[37].

Изустная передача бродячими сказителями характеризует средневековые японские произведения, тогда как хэйанские тексты распространялись только письменно, а следовательно намного медленнее, начиная с «Хэйкэ-моногатари» же произведения смогли получить небывало широкую аудиторию благодаря бива-хоси[57][58]. Первое упоминание исполнения «Хэйкэ-моногатари» музыкантом с бивой относится к 1297 году[42]. В 1309 году впервые встречается описание такого представления: слепой сказитель Дайсимбо исполнил «Повесть» в храме Кофуку-дзи; также имеется указание на то, что Дайсимбо исполнял ныне утраченный фрагмент «Повести», «Аямэ», вместе с Какуити[42]. К 1340-м годам в дневниках аристократов появляются заметки, сравнивающие разных исполнителей[42].

Анонимные бива-хоси — самые известные, но не единственные исполнители «Повести»: помимо них её исполняли и известные музыканты (в частности, они выступали в аристократических домах), что означает контроль со стороны высокоучёных религиозных фигур[59]. Кроме того, о самих бива-хоси в дотокугавское время известно крайне мало: например, возможно, что не все они были слепыми[55].

  • Бива-хоси

  • Записки от скуки

РаспространениеПравить

Золотой век «Повести» пришёлся на середину XV столетия, когда её исполняли повсеместно и регулярно, от дворца до храма, от банкетного зала и до оживлённой улицы[42][2]. В дневнике Норитоки Ямасины[ja] упомянуто одновременное исполнение 81 музыкантами, включая мастера гильдии[17]. В 1462 году в Киото было от 500 до 600 бива-хоси, исполнявших «Хэйкэ-моногатари»[17]. Множество бива-хоси работало и в провинции[60].

После войны годов Онин внимание к «Повести» ослабло, постепенно её заменили представления театров но и кёгэн[2]. Она постепенно стала авторитетным текстом, который часто читали и цитировали[17]. Её широкое распространение, а также тот факт, что «Хэйкэ-моногатари» повествовала о конкретном историческом событии, помогли жителям отдалённых мест сформировать коллективную идентичность с горожанами, подкреплённую общностью образа этого исторического события[3].

«Повесть» вдохновила не только отдельные произведения вроде «Адзума кагами»[en], но и целые жанры, включая длинные моногатари о жизни отдельных воителей, танец под речитатив ковакамаи[en] и драматические представления театров но, кабуки и дзёрури[61][2]. В репертуаре но сюжеты «Повести» занимают более 1/10 современного репертуара (около 33 спектаклей)[62].

Идеи в ней черпали такие авторы как Акутагава Рюноскэ, Киётэру Ханада[en], Ясуси Иноуэ, Кикути Кан, Дзюндзи Киносита, Кода Рохан[en], Мори Огай, Сайсэй Муро[en], Кафу Нагаи, Митико Нагаи[en], Анго Сакагути[en], Харуми Сэтоути, Рётаро Сиба, Хогэцу Симамура[ja], Катай Таяма, Масакадзу Ямадзаки[ja][63]. Существует несколько манга-адаптаций «Хэйкэ-моногатари», по ней поставлено множество фильмов[64]:

ИзучениеПравить

 
Ёсио Ямада

«Повесть» начали изучать в период Эдо: в 1689 году появился комментарий к варианту «Гэмпэй-дзёсуики» под названием «Санко Гэмпэй-дзёсуики» (яп. 参考源平浄水器), на который опирались многие литературоведы периода Мэйдзи[6]. Учёные периодов Мэйдзи и Сёва пытались определить место «Повести» в мировой литературе и поместить её в литературный канон новой, современной Японии[6].

Пионеры текстологических исследований «Повести» — Яити Хага[ja], Татибана Сэнсабуро (яп. 立花銑三郎), Миками Сандзи[ja] и Такадзу Кувасабуро (яп. 高津鍬三郎), опубликовавшие в 1891 году книги «Отечественная хрестоматия» (яп. 国文学読本) и «История японской литературы» (яп. 日本文学史)[65]. В этот период исследовательский фокус находился на передаваемых устно фрагментах и варианте «Какуити-бон», а своей задачей учёные видели изучение текста с литературоведческой стороны, так как его историчность они отрицали[65] (в Средние века «Хэйкэ», напротив, считали надёжным и объективным пересказом событий войны)[66]. Развернулись дебаты относительно того, можно ли назвать «Повесть» эпосом[65].

Современное литературоведческое изучение «Повести» началось в 1910-х годах с фундаментального труда лингвиста и историка Ёсио Ямады[ja] 1911 года[33][65]. Ямада был крупнейшим хэйкэведом, поэтому его взгляды долгое время были общепринятыми, в том числе и то, что «Повесть» создана до периода Дзёкю (до 1219 года)[33]. Он выполнил тщательное филологическое исследование нескольких вариантов этого произведения и пытался расположить их в своеобразную генеалогию[65]. При этом Ямада ориентировался только на формальные критерии, такие как датировка и наличие в тексте «Окропления главы»[40]. Также он предположил, что более ранние, утерянные варианты «Хэйкэ-моногатари» содержали три свитка[40].

Работу Ямады продолжили сразу несколько учёных, среди которых Садаити Такахаси[ja], Токудзиро Томикура[ja], Хатиро Сасаки[ja], Каору Ацуми[ja] и Ясуаки Нагадзуми[ja][61]. Именно эти литературоведы начали разделять «Повесть» на бинарные противопоставления: фрагменты, передаваемые изустно по памяти, художественные, на японском, женские (катарибонкэй), и читаемые с листа, исторические, на камбуне, мужские (ёмихонкэй)[61]. Автоматически приписывать эти атрибуты катарибонкэй и ёмихонкэй некорректно: в разных вариантах «Повести» один и тот же фрагмент может относиться к разным типам; катарибонкэй может содержать много камбуна, но правила чтения камбуна делают его очень похожим на устный японский[67]. Писатели (и писательницы) периода Хэйан не обязательно выбирали «присущий» своему гендеру язык[68].

ПримечанияПравить

КомментарииПравить

  1. ↑ японское чтение иероглифа 平 — «Тайра», Китайское чтение — «Хэй»; «кэ» — китайское чтение иероглифа 家, означающего «семья, род»
  2. ↑ Легендарные серебряные и хрустальные колокола монастыря Гион (Джетавана-вихара)
  3. ↑ По легенде, в момент смерти Будды цветы сала, до того оранжевые, стали белоснежными
  4. ↑ Китайское чтение иероглифа 源 — «Гэн», японское — «Минамото»

ИсточникиПравить

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Bialock, 2016, p. 295.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Watson&Shirane, 2006, p. 5.
  3. ↑ 1 2 3 Oyler, 2006, p. 1.
  4. ↑ 1 2 3 Oyler, 2006, p. 5.
  5. ↑ Kato, 2014, p. 261—262.
  6. ↑ 1 2 3 4 5 Oyler, 2006, p. 6.
  7. ↑ 1 2 Keene, 2007, p. 88.
  8. ↑ 1 2 3 Shirane&Arntzen, 2007, p. 707.
  9. ↑ 1 2 Shirane&Arntzen, 2007, p. 706.
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 Bialock, 2016, p. 296.
  11. ↑ 1 2 3 Kato, 2014, p. 259.
  12. ↑ Watson&Shirane, 2006, p. 6.
  13. ↑ Shirane&Arntzen, 2007, p. 708.
  14. ↑ Bialock, 2016, p. 297, 299.
  15. ↑ Bialock, 2016, p. 299.
  16. ↑ 1 2 Watson&Shirane, 2006, p. 4.
  17. ↑ 1 2 3 4 Bialock, 2016, p. 304.
  18. ↑ 1 2 Oyler, 2006, p. 18.
  19. ↑ Bialock, 2016, p. 298—299.
  20. ↑ Oyler, 2006, p. 24.
  21. ↑ Oyler, 2006, p. 25—26.
  22. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Bialock, 2016, p. 297.
  23. ↑ Kato, 2014, p. 214.
  24. ↑ Bialock, 2007, p. 4.
  25. ↑ Bialock, 2007, p. 4—5.
  26. ↑ Bialock, 2007, p. 5—7.
  27. ↑ 1 2 Bialock, 2007, p. 3.
  28. ↑ 1 2 Bialock, 2007, p. 2.
  29. ↑ 1 2 Oyler, 2006, p. 17.
  30. ↑ Oyler, 2006, p. 17—18.
  31. ↑ 1 2 3 4 Oyler, 2006, p. 14.
  32. ↑ Bialock, 2007, p. xiii.
  33. ↑ 1 2 3 4 5 Bialock, 2016, p. 300.
  34. ↑ 1 2 3 4 5 6 Bialock, 1999, p. 73.
  35. ↑ 1 2 3 Oyler, 2006, p. 15.
  36. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Oyler, 2006, p. 16.
  37. ↑ 1 2 3 4 Bialock, 2016, p. 302.
  38. ↑ Bialock, 2016, p. 301—302.
  39. ↑ 1 2 Bialock, 2016, p. 297—298.
  40. ↑ 1 2 3 Bialock, 1999, p. 76.
  41. ↑ Bialock, 2016, p. 298.
  42. ↑ 1 2 3 4 5 6 Bialock, 2016, p. 303.
  43. ↑ Oyler, 2006, p. 16—17.
  44. ↑ 1 2 Bialock, 2007, p. xiv.
  45. ↑ Oyler, 2006, p. 1, 138.
  46. ↑ Oyler, 2006, p. 1—2.
  47. ↑ Oyler, 2006, p. 3.
  48. ↑ Kato, 2014, p. 209.
  49. ↑ Kato, 2014, p. 216.
  50. ↑ Kato, 2014, p. 216—217.
  51. ↑ Kato, 2014, p. 217.
  52. ↑ 1 2 Oyler, 2006, p. 8.
  53. ↑ Bialock, 2016, p. 300, 301.
  54. ↑ 1 2 3 Bialock, 2016, p. 301.
  55. ↑ 1 2 Oyler, 2006, p. 13.
  56. ↑ Bialock, 1999, p. 75.
  57. ↑ Oyler, 2006, p. 1, 2.
  58. ↑ Kato, 2014, p. 218.
  59. ↑ Oyler, 2006, p. 12—13.
  60. ↑ Kato, 2014, p. 257.
  61. ↑ 1 2 3 Oyler, 2006, p. 9.
  62. ↑ Watson&Shirane, 2006, p. 205.
  63. ↑ Watson&Shirane, 2006, p. 206.
  64. ↑ Watson&Shirane, 2006, p. 207.
  65. ↑ 1 2 3 4 5 Oyler, 2006, p. 7.
  66. ↑ Shirane&Arntzen, 2007, p. 705.
  67. ↑ Oyler, 2006, p. 9—10.
  68. ↑ Oyler, 2006, p. 11.

ЛитератураПравить

СсылкиПравить

Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Повесть_о_доме_Тайра&oldid=127663251