Арабский халифат

Арабский халифат
	Историческое государство
Арабский халифат
	араб. خلافة إسلامية‎
Флаг Арабского Халифата	Печать пророка Мухаммеда
	; Исторические территории исламского государства с 622 по 750 годы: Территория, контролируемая мусульманами при жизни Мухаммеда, 622–632 В период существования Праведного халифата, 632–661 В период существования Омейядского халифата, 661–750
← ; ← ; ← 8 июля 632(06320708) — 20 февраля 1258(12580220) Праведный халифат (632—661); Омейядский халифат (661—750); Аббасидский халифат (750—945, 1194—1258);
Официальный язык	арабский язык
Религия	ислам
Площадь	6 400 000 км² (655) 11 100 000 км² (750);
Форма правления	выборная теократия (632—661); абсолютная теократическая монархия (661—1258);
Династия	Омейяды (661—750); Аббасиды (750—945, 1194—1258);
Главы государства
Праведный халиф
• 632—634	Абу Бакр ас-Сиддик
• 634—644	Умар ибн аль-Хаттаб
• 644—656	Усман ибн Аффан
• 656—661	Али ибн Абу Талиб
• 661	Хасан ибн Али
Халиф Омейядов
• 661—680	Муавия ибн Абу Суфьян (первый)
• 744—750	Марван II ибн Мухаммад (последний)
Халиф Аббасидов
• 760—754	Абуль-Аббас ас-Саффах (первый)
• 1242—1258	Абдуллах аль-Мустасим (последний)
История
• 8 июня 632	Смерть пророка Мухаммеда
• 656—661	Первая фитна
• 26 января 661	Убийство халифа Али
• 661	Приход к власти династии Омейядов
• 680—692	Вторая фитна
• 747—750	Третья фитна
• 1256—1260	Ближневосточный поход монголов и разгром халифата
	Медиафайлы на Викискладе

Ара́бский халифа́т (араб. خلافة إسلامية‎ — Исламский халифат‎) — теократическое исламское государство, возникшее в результате мусульманских завоеваний в VII—IX веках и возглавлявшееся халифами. В старорусских источниках известно также под именами царство Агарянское и царство Измаильтянское, что таким образом включало его в общий список царств (империй) мира, известных книжным людям на Руси того времени.

Арабский халифат - это историческое государство, основанное после смерти пророка Мухаммеда в 632 году. Халифат был правящей структурой мусульманского мира, которая объединяла политическую и религиозную власть под одним правителем, называемым халифом.

Халифат начал своё существование в Медине, где был избран первый халиф - Абу-Бакр, который был близким сподвижником Мухаммеда. В течение следующих десятилетий халифат расширил свои владения, завоевывая территории в Сирии, Иране, Египте, Северной Африке и Испании.

Наиболее известным халифом был Омар ибн аль-Хаттаб, который правил в 634-644 годах. Он продолжил завоевательную политику, победил Византийскую империю и завоевал Иерусалим. Также Омар известен своими реформами, направленными на укрепление экономики и улучшение условий жизни в Исламском государстве.

Халифат существовал в течение нескольких веков, до того как был раздроблен на множество местных династий и государств в X-XI веках. Однако, идея об объединении мусульманского мира под единой властью халифа продолжала жить, и иногда в истории возникали попытки восстановления халифата, однако эти попытки не привели к его полной восстановлению.

Мединская общинаПравить

Первоначальным ядром халифата стала созданная пророком Мухаммедом в начале VII века в Хиджазе (Западная Аравия) мусульманская община — умма. Первоначально эта община была небольшой и представляла собой протогосударственное образование суперрелигиозного характера по аналогии с Моисеевым государством или Первыми христовыми общинами^{[источник не указан 744 дня]}. В результате мусульманских завоеваний было создано огромное государство, включавшее Аравийский полуостров, Ирак, Иран, большую часть Закавказья (в частности Армянское нагорье, Прикаспийские территории, Колхидскую низменность, а также районы Тбилиси), Среднюю Азию, Сирию, Палестину, Египет, Северную Африку, большую часть Пиренейского полуострова, Синд.

Слово халифат (араб. خليفة‎ — Khalīfаh — «наследник», «представитель») — означает как титул халифа, так и обширное государство, созданное после Мухаммеда арабами-завоевателями под предводительством его «халифов» (наместников).

Эпоха существования Арабского халифата, вместе с несколькими последующими веками расцвета общеисламской науки и культуры, именуются в западной историографии Золотым веком ислама.

Праведный халифат (632—661)Править

Территория Халифата в 632 году

После смерти пророка Мухаммеда в 632 году был создан Праведный халифат. Его возглавляли четыре Праведных халифа: Абу Бакр ас-Сиддик, Умар ибн аль-Хаттаб, Усман ибн Аффан и Али ибн Абу Талиб. Во времена их правления в Халифат был включён Аравийский полуостров, Левант (Шам), Кавказ, часть Северной Африки от Египта до Туниса и Иранское нагорье.

В 632 году пророк Мухаммед умер, не оставив после себя наследника, и между мухаджирами (мекканцами) и ансарами (мединцами) начался спор о его преемнике, закончившийся избранием халифом Абу Бакра ас-Сиддика — близкого друга пророка Мухаммеда. Между тем, с известием о смерти Мухаммада почти вся Аравия, кроме Мекки, Медины и ат-Таифа, отошла от ислама (ридда). Война с вероотступниками позволила Абу Бакру возвратить племена Аравии назад к исламу. Больше всего помог ему в этом опытный полководец Халид ибн аль-Валид, который разбил 40-тысячную армию последователей лжепророка Мусайлимы в так называемой «ограде смерти» при Акрабе (633). Немедленно же по усмирении восстания арабов Абу Бакр, продолжая политику пророка Мухаммада, повёл их на войну против византийцев и персов.

Праведный халиф Умар ибн аль-Хаттаб успешно продолжал завоевания, и таким образом под конец своей жизни он, кроме самой Аравии, правил в Азии Сирией, Месопотамией, Вавилонией и западной частью современного Ирана, а в Африке — Египтом, Баркой и Триполи.

При халифе Усмане был завоёван восточный Иран до Амударьи (Оксуса), остров Кипр, область Карфагена. Междоусобия среди арабов, вызванные убийством Усмана, произвели было перерыв в завоеваниях, и некоторые пограничные области отпали.

Последний из четырёх Праведных халифов, Али ибн Абу Талиб, был убит хариджитами, после чего Муавия ибн Абу Суфьян из рода Омейядов стал единоличным правителем в Халифате. Муавия I провозгласил наследником своего старшего сына Язида. Таким образом, из государства с выборным правлением образовалась наследственная монархия, а сам Муавия I стал родоначальником династии Омейядов.

Омейядский халифат (661—750)Править

При первом Омейяде Муавии I (661—680) арабы перешли за Амударью (Оксус) в Мавераннахр, до Пайкенда, Бухары и Самарканда, и в Индии дошли до Пенджаба; ими была захвачена Малая Азия, они близко подступали даже к Константинополю, в Африке дошли до Алжира.

Вспыхнувший при сыне Муавии Язиде (680—683) второй ряд междоусобных войн и борьба Омейядов с Хасаном ибн Али, Абдуллахом ибн аз-Зубайром, хариджитами и др. позволили некоторым пограничным областям вновь отпасть, но по усмирении междоусобий (с 693 года) при халифе Абд аль-Малике (685—705) и его сыне Валиде I (705—715) арабы одерживают почти невероятные успехи в Афганистане, сев. Индии и Мавераннахре (751) — на востоке, Кавказе и Малой Азии — в центре, зап. Африке (до океана), Испании и южной Франции — на западе. Только энергия императора Льва Исавра и болгарского хана Тервела, храбро отразивших арабов от Константинополя и Малой Азии (717—718), и Карла Мартелла (живший в 717—741 годах; из рода Пипинидов, вошедший в историю как спаситель Европы), положившего предел успехам арабов во Франции (732). Принято считать, что они спасли Европу от мусульманского завоевания, но в столице Халифата толком и не знали об этих походах^{[источник не указан 720 дней]}.

В Иране с конца VI века шли неурядицы. Страна была обессилена расточительностью и вымогательствами Хосрова II Парвиза (590—628), изнурительными войнами с Византией (Ираклий) и анархией. Вассалы становились независимыми и не слушались шаха; вельможи возводили на престол своих ставленников, а зороастрийское духовенство успело ослабить внутреннюю крепость страны своими вековыми, беспощадными гонениями на многочисленных еретиков (манихеев, маздакитов и др.), иногда и на культурно-важный элемент государства — христиан. Ещё до Мухаммада, когда Хосров II упразднил вассальное арабское царство Хира на Евфрате, пограничные бедуины-бекриты в 604—610 г. разбили при Зу-Каре (у нижн. Евфрата) иранское войско и начали смело совершать ряд разбойничьих набегов на иранские окраины. А при Абу Бакре бекритский вождь Мосанна, принявший ислам, постарался внушить Абу Бакру, что при царящем в Иране безначалии поход на него может быть вполне удачен.

В Византии, как ни истощена она была войнами с Ираном, порядка было больше, но в её восточных провинциях с населением инородческим (семитским, на окраинах даже прямо арабским и коптским), Сирии, Месопотамии и Египте — жители страдали от неумеренных податей, от греческой национальной заносчивости и от греческой религиозной нетерпимости: местное вероисповедание было там еретическое (монофизитское и др.). Поэтому в тех странах никто и усилия не сделал, чтобы противодействовать арабам; больше того: из ненависти к грекам население во многих случаях само призывало арабов и помогало им. Наоборот, Малая Азия, населённая настоящими греками и сама боровшаяся против арабов, никогда не была завоёвана ими надолго, и под стенами Константинополя арабы несколько раз потерпели неудачу.

Государственный строй халифатаПравить

Источником власти Арабского халифата является главным образом религия. Религиозная, политическая и административная власти являются неразделимыми. Собственность на землю может быть государственной, общественной и частной. При этом земля не является товаром. Налогами облагалось все население. Воины для поддержания своей боевой готовности получали жалование, а также имели право собирать кое-какие налоги с населения в том объёме, который был необходим для того, чтобы боеготовность была на должном уровне.

Центральные органы государственной властиПравить

Халиф в Арабском халифате обладал верховной властью. Он являлся религиозным главой арабов и всех уверовавших в Аллаха. Кроме того, он занимал все верховенствующие должности: был главой церкви, верховным главой государства, верховным собственником земли, верховным главнокомандующим, верховным судьёй. А все высшие чиновники назначались только халифом.

Высшим должностным лицом при халифе был визирь как главный советник халифа. Визирь был наделён большой светской и военной властью. Визирь имел право управлять от имени халифа, а также управлять его двором. На ранних этапах развития Арабского Халифата компетенция визиря была совсем не такой, а он мог выполнять лишь распоряжения халифа.

С течением времени компетенция визирей расширялась, и они получили возможность управлять от имени халифа, но уже самостоятельно. Были в халифате и при дворе и другие важные чиновники: начальник телохранителей халифа, начальник полиции, особый чиновник для надзора за другими должностными лицами.

В халифате высшими центральными органами управления были диваны (по персидской модели)^[6]:

Диван-аль-Джунд — военное ведомство, которое осуществляет контроль над всеми вооружёнными силами, занимается вопросами оснащения и вооружения армии, принимая во внимание наличие количества состава вооружённых сил, особенно постоянного войска, а также учитывает жалование и пожалования за военную службу.

Диван-аль-Харадж — финансово-налоговое ведомство, которое курирует все внутренние дела, учитывает налоги и иные поступления в государственную казну, а также занимается сбором различных статистических данных по стране.

Диван-аль-Барид — главное почтовое ведомство, которое курирует почту, связь, занимается доставкой государственных грузов, осуществляет ремонт дорог, строительство караван-сараев, колодцев. Кроме своих основных обязанностей почтовое ведомство выполняло ещё функцию тайной полиции. Это было возможным ввиду того, что под контролем этого ведомства находились все дороги, основные пункты на дорогах, перевозки грузов, переписки.

Когда территория страны стала расширяться, а хозяйство её существенно усложнялось, то неизбежным стало и усложнение структуры управления страной.

Местное управлениеПравить

Изначально в состав территории Халифата входила Хиджаз — священная земля, Аравия — арабские земли и неарабские земли. Сначала в завоёванных странах местный аппарат чиновников сохранился таким, каким он был в них до завоевания. То же самое касалось и форм и методов управления. На протяжении первых ста лет местные государственные и административные органы на территориях, которые были завоёваны, оставались нетронутыми. Но постепенно (к истечению первой сотни лет) с до исламским управлением в завоёванных странах было покончено.

Местное управление стало строиться по персидскому образцу. Страны стали разделяться на провинции, в которые были назначены военные наместники — эмиры, султаны иногда из местной знати. Назначением эмиров занимался сам халиф. Основными обязанностями эмиров были сбор налогов, командование войсками и руководство местной администрацией и полицией^[6]. У эмиров были помощники, которых называли наибы.

Нередко административной единицей становились мусульманские религиозные общины, во главе которых стояли шейхи (старшины). Именно они часто и занимались осуществлением местных административных функций. Кроме того, были ещё и чиновники и должностные лица разных рангов, которые назначались в городах и селениях.

Судебная системаПравить

В большинстве своём в Арабском государстве суд был напрямую связан с духовенством и отделён от администрации. Как уже говорилось ранее, верховным судьёй был халиф. Ему подчинялась коллегия наиболее авторитетных богословов-правоведов, знатоков шариата, которой принадлежала высшая судебная власть. Ими от имени правителя назначались нижестоящие судьи (кади) из местного духовенства, а также специальные уполномоченные, которые должны были вести контроль за деятельностью местных судей.

Кади занимались рассмотрением судебных дел на местах всех категорий, осуществляли наблюдение за исполнением судебных решений, вели надзор за местами заключения, удостоверяли завещания, распределяли наследство, поверяли законность землепользования, заведовали вакуфным имуществом, переданным собственниками религиозным организациям^[6]. Таким образом, очевидно, что кади были наделены очень обширными правомочиями. Когда кади принимали какое-либо решение (будь то судебное или иное) они руководствовались Кораном и Сунной и решали дела на основе их самостоятельного толкования.

Приговор, вынесенный кади, был окончательным и обжаловать его было нельзя. Изменить этот приговор или решение кади мог только халиф или его уполномоченные. Что же касается немусульманского населения, то, как правило, оно подлежало юрисдикции судов из представителей своего духовенства.

Вооружённые силыПравить

Согласно исламской военной доктрине все уверовавшие являются воинами Аллаха. В первоначальном мусульманском учении говорится о том, что весь мир разделён на две части: правоверных и неверных. Главная же задача халифа состоит в том, чтобы завоевать неверных и их территории путём «священной войны». Все свободные мусульмане, достигшие совершеннолетия, обязаны принимать участие в этой «священной войне».

Изначально основной вооружённой силой было арабское ополчение. В состав армии Халифата Аббасидов VII—VIII вв. входило не только постоянное войско, но ещё и добровольцы, которыми командовали их полководцы. На службе в постоянном войске состояли привилегированные воины — мусульмане, а основой арабского войска была лёгкая конница^[7]. Кроме того, нередко арабская армия пополнялась ополченцами. Сначала армия находилась в подчинении халифа, а потом главнокомандующим стал визирь. Профессиональная армия появилась позже. Также стало появляться наёмничество, но не в больших размерах. Ещё позже наместники, эмиры и султаны стали создавать свои вооружённые силы.

Положение арабов в ХалифатеПравить

Положение, которое заняли арабы в покорённых ими землях, очень напоминало военный лагерь; проникнутый религиозным рвением к исламу Умар I сознательно стремился укрепить за Халифатом характер воинствующей церкви и, имея в виду религиозный индифферентизм общей массы арабов-завоевателей, запретил им владеть в покорённых странах земельным имуществом; Усман это запрещение отменил, многие арабы сделались в завоёванных странах помещиками, а вполне понятно, что интересы помещика более влекут его к мирной деятельности, чем к войне; но в общем, даже при Омейядах посёлки арабов среди инородцев не успели потерять характер военного гарнизона (v. Vloten, «Recherches sur la domination arabe», Амстерд., 1894).

Тем не менее, религиозный характер арабского государства быстро изменялся: мы видим, как одновременно с распространением пределов Xалифата и утверждением Омейядов совершается его быстрый переход из религиозной общины, руководимой духовным главой правоверных, наместником пророка Мухаммеда, в светско-политическую державу, управляемую государем единоплеменных ему арабов и покорённых инородцев. У пророка Мухаммеда и первых двух Праведных халифов политическая власть была лишь дополнением к его религиозному главенству; однако, уже со времён халифа Усмана начинается поворот, как вследствие вышеуказанного разрешения арабам иметь недвижимую собственность в завоёванных областях, так и вследствие отдачи Усманом правительственных должностей своим родственникам-Омейядам.

Положение неарабских народовПравить

Уплачивая поземельный налог (харадж) в обмен на предоставление им защиты и неприкосновенности со стороны мусульманского государства, а также поголовный налог (джизья), иноверцы имели право исповедовать свою религию. Даже вышеупомянутым постановлениям Омара, принципиально признавалось, что закон Мухаммада вооружается только против язычников-многобожников; «люди Писания» — христиане, иудеи — могут, взнося плату, оставаться в своей религии; по сравнению с соседней Византией, где всякая христианская ересь преследовалась, закон ислама даже при Омаре был относительно либерален.

Так как завоеватели были совсем не подготовлены к сложным формам государственной администрации, то даже 'Омар принуждён был сохранить для новообразованного огромного государства старый, хорошо заведённый византийский и персидский государственный механизм (до Абд аль-Малика даже канцелярия велась не по-арабски), — а потому иноверцам не был отрезан доступ ко многим должностям по управлению. Из политических соображений Абд аль-Малик счёл нужным удалить не мусульман с государственной службы, но с полной последовательностью это распоряжение не могло быть проведено ни при нём, ни после него; да и у самого Абд аль-Малика близкие его придворные бывали христианами (известнейший пример — отец Иоанн Дамаскин). Тем не менее среди покорённых народов заметна была большая наклонность отрекаться от своей прежней веры — христианской и зороастрийской — и добровольно принимать ислам. Новообратившийся, пока Омейяды не спохватились и не издали закон 700 г., не платил податей; наоборот, по закону Омара, он пользовался от правительства годовым окладом и полностью уравнивался с победителями; ему делались доступны более высокие государственные должности.

Известно, что Европа долгое время видела в мусульманстве, высоко почитающем Иисуса Христа и Пресвятую Деву, не более, как одну из христианских ересей.

Принятие ислама христианами и — затем — зороастрийцами имело чрезвычайно важные последствия как религиозные, так и государственные. Ислам вместо индифферентных арабов приобретал в новых своих последователях такой элемент, для которого веровать было существенной потребностью души, и так как это были люди образованные, то они (персы гораздо больше, чем христиане) занялись к концу этого периода научной обработкой мусульманского богословия и соединённой с ним юриспруденции, — предметов, скромно разрабатывавшихся до тех пор лишь немногочисленным кружком тех мусульман-арабов, которые, без всякой симпатии со стороны омейядского правительства, пребывали верны учению пророка.

Выше было сказано, что общий дух, которым проникнут Халифат в первом веке своего существования был староарабским (этот факт, гораздо яснее даже, чем в правительственной омейядской реакции против ислама, выразился в тогдашней поэзии, продолжавшей блистательным образом разрабатывать те же языческо-племенные, жизнерадостные темы, какие были намечены и в староарабских стихотворениях). В виде протеста против возвращения к доисламским традициям была образована небольшая группа сподвижников («сахабов») пророка и их наследников («табиинов»), которая продолжала блюсти заветы Мухаммада, вела в тиши покинутой ею столицы — Медины и кое-где в других местах Халифата теоретическую работу над правоверным истолкованием Корана и над созданием правоверной сунны, то есть над определением истинно мусульманских традиций, согласно которым должна была бы перестроиться нечестивая жизнь современного им омейядского Xалифата. Эти традиции, которые, в числе прочего, проповедовали уничтожение племенного принципа и уравнительное объединение всех мусульман в лоне Мухаммадовой религии, пришлись новообращённым инородцам, очевидно, по сердцу более, чем высокомерное неисламское отношение правящих арабских сфер, и потому мединская богословская школа, забитая, игнорируемая чистыми арабами и правительством, нашла себе в новых мусульманах-неарабах деятельную поддержку.

Оказывались, пожалуй, известные невыгоды для чистоты ислама от этих новых, верующих его последователей: отчасти бессознательно, отчасти даже сознательно в него начали вкрадываться идеи или тенденции, Мухаммаду чуждые или неизвестные. Вероятно, влиянием христиан (А. Мюллер, «Ист. исл.», II, 81) объясняется появление (в конце VII в.) секты мурджиитов, с её учением о безмерном милосердном долготерпении Господа, и секты кадаритов, которая учением о свободной воле человека подготовила торжество мутазилитов; вероятно, и мистическое монашество (под именем суфизма) позаимствовано было мусульманами на первых порах у сирийских христиан (А. ф. Кремер «Gesch. d. herrsch. Ideen», 57); в нижн. Месопотамии новообращённые из христиан мусульмане пополнили собой ряды республиканско-демократической секты хариджитов, одинаково противной как неверующему омейядскому правительству, так и мединским правоверам.

Ещё более обоюдоострым пособием оказалось в деле развития ислама участие персов, позже наступившее, но более активное. Значительная их часть, не будучи в состоянии отделаться от векового старинно-персидского воззрения, что «царственная благодать» (фаррахи каяник) передаётся лишь путём наследственности, примкнула к секте шиитов (см.), стоявшей за династией Али (мужа Фатимы, дочери пророка); к тому же стоять за прямых наследников пророка значило для инородцев составлять сугубо-законную оппозицию против омейядского правительства, с его неприятным арабским национализмом. Эта теоретическая оппозиция приобрела очень реальный смысл тогда, когда Омар II (717—720), единственный из Омейядов преданный исламу, вздумал проводить в жизнь благоприятные для мусульман-неарабов принципы Корана и, таким образом, внёс в омейядскую систему правления дезорганизацию.

Через 30 лет после него, хорасанские персы-шииты свергли династию Омейядов (остатки которой убежали в Испанию; см. соотв. статью). Правда, вследствие хитрости Аббасидов престол Xалифата. достался (750) не Алидам, а Аббасидам, тоже родственникам пророка (Аббас — его дядя; см. соотв. статью), но, во всяком случае, ожидания персов оправдались: при Аббасидах они получили перевес в государстве и вдохнули в него новую жизнь. Даже столица Xалифата перенесена была на границы Ирана: сперва — в Анбар, а со времён Аль-Мансура — ещё ближе, в Багдад, почти в те же места, где была столица Сасанидов; и наследственными советниками халифов сделались на полстолетия члены визирской семьи Бармакидов, происходившей от персидских жрецов.

Аббасидский халифат (750—945, 1124—1258)Править

Территория Халифата в 750 году.

Первые АббасидыПравить

Основатель династии Абу-ль Аббас ас-Саффах, то есть «Кровопроливец» (750—754); сравниваемый по образу действий с Людовиком XI, гениальный устроитель государства и финансов Аль-Мансур (754—775); до расточительности щедрый и потому популярный в литературе отец Харуна ар-Рашида — Аль-Махди (775—785); свирепый Аль-Хади (785—786); прославленный покровитель поэтов и литераторов Харун ар-Рашид (786—809), который был свидетелем высшего блеска халифата; Аль-Амин (809—813); друг учёных и свободолюбивых философов, перс по матери — Аль-Мамун (813—833); продолжатели его либеральных воззрений — Аль-Мутасим (833—842) и Аль-Васик (842—847).

Пределы халифата несколько сузились: спасшийся Омейяд Абд ар-Рахман I положил в Испании первое начало (755) независимому Кордовскому эмирату, который с 929 года официально титулуется «халифат» (929—1031). 30 лет спустя Идрис, правнук халифа Али и потому одинаково враждебный как Аббасидам, так и Омейядам, основал в Марокко алидскую династию Идрисидов (785—985), столицей которой был город Тудга; остальная часть северного берега Африки (Тунис и пр.) была фактически потеряна для Аббасидского халифата, когда назначенный Харуном ар-Рашидом наместник Аглаб явился основателем в Кайруане династии Аглабидов (800—909). Возобновлять же внешнюю завоевательную политику против христианских или других стран Аббасиды не считали нужным, и хотя по временам возникали военные столкновения и на границах восточных, и на северных (вроде двух неудачных походов Мамуна на Константинополь), однако, в общем, халифат жил мирно.

Отмечается такая черта первых Аббасидов, как их деспотическая, бессердечная и притом часто коварная жестокость. Иногда, как у основателя династии, она составляла открытый предмет халифской гордости (прозвище «Кровопроливец» было избрано самим Абу-ль Аббасом). Кое-кто из халифов, по крайней мере хитрый аль-Мансур, любивший облекаться перед народом в лицемерную одежду набожности и справедливости, предпочитал, где можно, действовать коварством и казнил опасных людей исподтишка, сперва усыпив их осторожность клятвенными обещаниями и милостями. У аль-Махди и у Харуна ар-Рашида жестокость затушёвывалась их щедростью, однако, вероломное и свирепое свержение визирской семьи Бармакидов, чрезвычайно полезной для государства, но налагавшей известную узду на властелина, составляет у Харуна один из отвратительнейших актов восточного деспотизма. Добавить надо, что при Аббасидах введена была в судопроизводство система пыток. Даже веротерпимый философ Мамун и его два преемника слишком не свободны от упрёка в тиранстве и жестокосердии по отношению к неприятным для них людям. Кремер находит («Culturgesch. d. Or.», II, 61; срв. Мюллер: «Ист. исл.», II, 170), что у первых же Аббасидов замечаются признаки наследственного кесарского безумия, которое у потомков ещё более усиливается.

В оправдание можно бы сказать лишь то, что для подавления той хаотической анархии, в которой находились страны ислама при водворении Аббасидской династии, волнуемые приверженцами свергнутых Омейядов, обойдённых Алидов, хищных хариджитов и не перестающими восставать на северных окраинах государства различными персидскими сектантами радикальных толков, крутые, террористические меры были, быть может, и простой необходимостью. По-видимому, Абу-ль Аббас так и понимал значение своего прозвища «Кровопроливец». Благодаря грозной централизации, которую удалось ввести бессердечному человеку, но гениальному политику аль-Мансуру, подданные получили возможность наслаждаться внутренним спокойствием, а государственные финансы были поставлены блестящим образом.

Даже научное и философское движение в халифате датируется от того же жестокого и коварного Мансура (Масуди: «Золотые луга»), который, несмотря на свою пресловутую скупость, относился к науке с поощрением (имея в виду, прежде всего, цели практические, медицинские). Но, с другой стороны, остаётся несомненным, что расцвет халифата едва ли был бы возможен, если бы Саффах, Мансур и их преемники правили государством непосредственно, а не через талантливую визирскую семью персов-Бармакидов. Пока эту семью не низверг (803) нерассудительный Харун ар-Рашид, отяготившийся её опекой, некоторые из её членов были первыми министрами или близкими советчиками халифа в Багдаде (Халид, Яхья, Джафар), прочие — находились на важных государственных должностях в провинциях (как Фадл), и все вместе сумели, с одной стороны, поддерживать в течение 50 лет нужное равновесие между персами и арабами, дававшее халифату его политическую крепость, а с другой стороны — восстановить старинную сасанидскую жизнь, с её общественным устройством, с её культурой, с её умственным движением.

«Золотой век» арабской культурыПравить

Обыкновенно называют эту культуру арабской, потому что органом умственной жизни для всех народов халифата сделался язык арабский, — говорят поэтому: «арабское искусство», «арабская наука» и т. п.; но в сущности это были больше всего остатки культуры сасанидской и вообще староперсидской (которая, как известно, восприняла также многое из Индии, Ассирии, Вавилона и, опосредованно, из Греции). В западно-азиатских и египетской частях халифата мы наблюдаем развитие остатков культуры византийской, подобно тому, как в Северной Африке, Сицилии и Испании — культуры римской и римско-испанской, — и однородности в них незаметно, если исключить связующее их звено — арабский язык. Нельзя сказать, чтобы унаследованная халифатом чужая культура поднялась при арабах качественно: архитектурные постройки иранско-мусульманские стоят ниже старопарсийских, равным образом мусульманские изделия из шёлка и шерсти, домашняя утварь и украшения, несмотря на свою прелесть, уступают изделиям старинным.^{[источник не указан 2918 дней]}

Арабский манускрипт XIII века с изображением Сократа с учениками

Но зато в мусульманский, аббасидский период в обширном объединённом и упорядоченном государстве при заботливо обставленных путях сообщения усилился спрос на предметы иранского производства, увеличилось количество потребителей. Мирные отношения с соседями позволили развить замечательную заграничную меновую торговлю: с Китаем через Туркестан и — морем — через Индийский архипелаг, с волжскими булгарами и Русью через царство Хазарское, с испанским эмиратом, со всей Южной Европой (за исключением, пожалуй, Византии), с восточными берегами Африки (откуда, в свою очередь, вывозилась слоновая кость и рабы) и т. д. Главным портом халифата была Басра.

Купец и промышленник — это главные герои арабских сказок; различные высокопоставленные лица, военачальники, учёные и т. д. не стыдились добавлять к своим титулам прозвище Аттар («москательщик»), Хейят («портной»), Джавхарий («ювелир») и проч. Однако, характер мусульманско-иранской промышленности — не столько удовлетворение практических потребностей, сколько роскоши. Главные предметы производства — шёлковые ткани (кисея-муслин, атлас, муар, парча), оружие (сабли, кинжалы, кольчуги), вышивки на холсте и коже, работы позументные, ковры, шали, чеканенные, гравированные, резные слоновая кость и металлы, работы мозаичные, изделия фаянсовые и стекольные; реже изделия чисто практические — материи бумажные, суконные и из верблюжьей шерсти.

Благосостояние земледельческого класса (из соображений, впрочем, податных, а не демократических) было поднято восстановлением оросительных каналов и плотин, которые при последних Сасанидах были запущены. Но даже по сознанию самих арабских писателей, халифам не удалось довести народную податеспособность до такой высоты, какая была достигнута податной системой Хосрова I Ануширвана, хотя халифы и приказывали нарочно с этой целью переводить сасанидские кадастральные книги на арабский язык.

Персидский дух овладевает и арабской поэзией, которая теперь вместо бедуинских песен даёт утончённые произведения басрийца Абу-Нуваса («арабского Гейне») и других придворных поэтов Харуна ар-Рашида. По-видимому, не без персидского влияния (Броккельман: «Gesch. d. arab. Litt.», I, 134) возникает правильная историография, и после «Жития Апостола», составленного Ибн Исхаком для Мансура, появляется также ряд историков светских. С персидского языка Ибн аль-Мукаффа (около 750 г.) переводит сасанидскую «Книгу царей», пехлевийскую обработку индийских притч про «Калилу и Димну» и разные греко-сиро-персидские философские произведения, с которыми прежде всех знакомятся Басра, Куфа, потом и Багдад. Ту же задачу исполняют люди более близкого арабам языка, бывшие персидские подданные христиане-арамейцы Джондишапура, Харрана и др.

Причём о переводе на арабский язык греческих произведений медицинских, а заодно уж — математических и философских заботится ещё Мансур (Масуди: «Золотые луга»). Харун отдаёт рукописи, привезённые из малоазиатских походов, для перевода джондишапурскому врачу Иоанну ибн Масавейху (который занимался даже вивисекцией и был затем лейб-медиком у Мамуна и двух его преемников), а Мамун устроил, уже специально для отвлечённых философских целей, особую переводческую коллегию в Багдаде и привлекал к себе философов (аль-Кинди). Под влиянием греко-сиро-персидской философии комментаторская работа по истолкованию Корана обращается в научную арабскую филологию (басриец Халиль, басрийский перс Сибавейхи; учитель Мамуна куфиец Кисâий) и происходит создание арабской грамматики, филологическое собирание произведений доисламской и омейядской народной словесности (Муаллаки, Хамаса, Хозейлитские стихотворения и т. п.).

Век первых Аббасидов известен также как период высшего напряжения религиозной мысли ислама, как период сильного сектантского движения: персы, которые теперь переходили в ислам массами, взяли мусульманское богословие почти совсем в свои руки и возбудили оживлённую догматическую борьбу, среди которой еретические секты, наметившиеся ещё при Омейядах, получили своё развитие, а правоверное богословие-законоведение определилось в виде 4 школ, или толков: при Мансуре — более прогрессивного Абу Ханифы в Багдаде и консервативного Малика в Медине, при Харуне — сравнительно прогрессивного аш-Шафии, при Мамуне — ибн Ханбаля. Отношение правительства к этим ортодоксам не всегда было одинаково. При Мансуре, стороннике мутазилитов, был до увечья высечен Малик.

Потом при 4 следующих царствованиях правоверие взяло верх, но когда Мамун и два его преемника возвели (с 827 года) мутазилизм в степень государственного вероисповедания, последователи правоверных толков подвергались официальным гонениям за «антропоморфизм», «многобожие» и т. п., и при аль-Мутасиме был высечен и пытаем святой имам ибн-Ханбаль (834). Разумеется, секте мутазилитов халифы могли покровительствовать безбоязненно, потому что её рационалистическое учение о свободной воле человека и о сотворённости Корана и её наклонность к философии не могли представляться политически опасными. К сектам политического характера, как, например, хариджитам, маздакитам, крайним шиитам, которые поднимали иногда очень опасные восстания (лжепророк перс Моканна в Хорасане при аль-Махди, 779 год, храбрый Бабек в Азербайджане при Мамуне и аль-Мутасиме, и др.), отношение халифов было репрессивным и беспощадным даже во времена высшего могущества халифата.

Потеря политической власти халифовПравить

Свидетелями постепенного распада Xалифата были халифы: упомянутый уже аль-Мутаваккиль (847—861), арабский Нерон, очень восхваляемый правоверами; его сын аль-Мунтасир (861—862), который взошёл на престол, убив отца при помощи тюркской гвардии, аль-Мустаин (862—866), аль-Мутазз (866—869), аль-Мухтади I (869—870), аль-Мутамид (870—892), аль-Мутадид (892—902), аль-Муктафи I (902—908), аль-Муктадир (908—932), аль-Кахир (932—934), ар-Ради (934—940), аль-Муттаки (940—944), аль-Мустакфи Биллах (944—946). В их лице халиф из повелителя обширной империи превратился в князя небольшой багдадской области, враждующего и мирящегося со своими иногда более сильными, иногда более слабыми соседями. Внутри государства, в своей столице Багдаде, халифы сделались зависимы от своевольной преторианской тюркской гвардии, которую счёл нужным сформировать Мутасим (833). При Аббасидах национальное самосознание персов ожило (Гольдциэр: «Muh. Stud.», I, 101—208). Опрометчивое истребление Харуном Бармакидов, умевших сплачивать персидский элемент с арабским, привело к разладу между двумя народностями.

При Аль-Мамуне сильный политический сепаратизм Персии выразился в основании династии Тахиридов в Хорасане (821—873), которое оказалось первым симптомом наступающего отпадения Ирана. После Тахиридов (821—873) образовались самостоятельные династии: Саффариды (867—903; см.), Саманиды (875—999; см.), Газневиды (962—1186; см.), — и Персия ускользнула из рук халифов. На Западе Египет вместе с Сирией отделился под властью Тулунидов (868—905); правда, после падения Тулунидов Сирия и Египет в течение 30 лет снова находились под управлением аббасидских наместников; но в 935 г. Ихшид основал свою династию (935—969), и с тех пор ни одна область к западу от Евфрата (Мекка и Медина тоже принадлежали Ихшидам) не подчинялась светской власти багдадских халифов, хотя их права духовных владык признавались повсюду (кроме, разумеется, Испании и Марокко); с их именем чеканилась монета и читалась общественная молитва (хутба).

Гонения на свободомыслиеПравить

Почувствовав своё ослабление, халифы (первый — Аль-Мутаваккиль, 847) решили, что им следует снискать себе новую поддержку — в правоверном духовенстве, а для этого — отречься от мутазилитского вольнодумства. Таким образом со времён Мутаваккиля наряду с прогрессирующим ослаблением власти халифов идёт усиление правоверия, преследование ересей, свободомыслия и иноверства (христиан, иудеев и пр.), религиозное гонение на философию, на естественные и даже на точные науки. Новая могущественная школа богословов, основанная Абу-ль-Хасаном аль-Ашари (874—936), покинувшим мутазилитство, ведёт научную полемику с философией и светской наукой и одерживает победу в общественном мнении.

Однако, фактически убить умственное движение халифы, с их всё более и более падающей политически властью, не были в силах, и наиболее славные арабские философы (басрийские энциклопедисты, аль-Фараби, Ибн Сина) и др. учёные жили под покровительством вассальных государей как раз в ту эпоху (IX—XI в.), когда официально в Багдаде, в исламской догматике и в мнении народной массы философия и несхоластические науки были признаваемы за нечестие; а литература к концу названной эпохи дала величайшего вольнодумного арабского поэта Маарри (973—1057); в то же время и суфизм, очень хорошо привившийся к исламу, переходил у многих своих персидских представителей в полнейшее вольномыслие.

Каирский халифатПравить

Шииты (ок. 864) также сделалась могущественной политической силой, особенно их ветвь Карматы (см.); когда в 890 г. карматами была построена в Ираке сильная крепость Дар аль-хиджра, ставшая оплотом для новообразованного грабительского государства, с тех пор «все боялись исмаилитов, а они никого», по выражению арабского историка Новейрия, и карматы распоряжались, как хотели, в Ираке, Аравии и пограничной Сирии. В 909 г. карматам удалось основать в северной Африке династию Фатимидов (909—1169), которая в 969 г. отняла у Ихшидов Египет и южную Сирию и провозгласила Фатимидский халифат; власть фатимидского Xалифата признала и северная Сирия с её талантливой династией Хамданидов (929—1003), у которой нашла покровительство свободомыслящая арабская философия, наука и поэзия. Так как в Испании Омейяд Абд ар-Рахман III тоже успел принять титул халифа (929), то теперь сразу оказалось три Xалифата: Фатимидский (Египетский), Кордовский и Багдадский.

Последние халифы из династии АббасидовПравить

Халиф аббасидский, то есть в сущности мелкий багдадский князь с титулом, был игрушкой в руках своих тюркских военачальников и месопотамских эмиров: при ар-Ради (934—941) учреждена была особая должность майордома («эмир-аль-умарâ»). Между тем по соседству, в западной Персии, выдвинулась шиитская династия Буидов, отложившаяся от Саманидов в 930 г. (см.). В 945 г. Буиды захватили Багдад и владели им более ста лет, с титулом султанов, а в это время там номинальными халифами были: аль-Мустакфи (944—946), аль-Мути (946—974), ат-Таи (974—991), аль-Кадир (991—1031) и аль-Каим (1031—1075). Хотя из политических расчётов, для противовеса Фатимидам, шиитские султаны-Буиды называли себя вассалами, «эмирами аль-умарâ» суннитского Багдадского халифата, но, в сущности, они обращались с халифами как с пленниками, с совершенным неуважением и презрением, покровительствовали философам и вольномыслящим сектантам, и в самом Багдаде делал успехи шиизм.

Вторжение сельджуковПравить

Луч надежды на избавление от притеснителей мелькнул халифам в лице нового завоевателя, тюркского султана Махмуда Газневи (997—1030), который, создав вместо низринутого им саманидского государства свой собственный огромный султанат, показал себя ярым суннитом и всюду вводил правоверие; однако, только у мелких Буидов он отнял Мидию и ещё кое-какие владения, а столкновений с главными Буидами избегал. В культурном отношении походы Махмуда оказались для завоёванных им стран очень губительными. В 1036 г. страшное несчастье поразило всю мусульманскую Азию: турки-сельджуки приступили к своим опустошительным завоеваниям и нанесли первый смертельный удар азиатско-мусульманской цивилизации, потрясённой уже тюрками-Газневидами. Но халифам стало лучше: в 1055 г. вождь сельджуков Тогрул-бек въехал в Багдад, освободил халифа от власти еретиков-Буидов и вместо них сам сделался султаном; в 1058 г. он торжественно принял от аль-Каима инвеституру и окружил его внешними знаками почтения.

Аль-Каим (ум. 1075), аль-Муктади II (1075—1094) и аль-Мустазхир (1094—1118) жили в материальном довольстве и уважении, как представители мусульманской церкви, а аль-Мустаршиду (1118—1135) сельджукид Мас’уд даровал для самостоятельного светского управления Багдад и большую часть Ирака, которые остались и за его преемниками: ар-Рашидом (1135—1136), аль-Муктафи (1136—1160), аль-Мустанджидом (1160—1170) и аль-Мустади (1170—1180).

Кордовский халифат прекратил своё существование в 1031 году: оставшиеся удельные князья и главные из них, Аббасиды Севильские, ввиду трудной борьбы с христианским полководцем Сидом, пригласили к себе в 1086 г. марокканскую династию Альморавидов, которую сменили крайне фанатичные Альмохады (1130—1269).

Конец Фатимидскому халифату, столь ненавистному для Аббасидов, положил верный суннит Саладин (1138—1193). Основанная им египетско-сирийская династия Айюбидов (1169—1250) почитала имя багдадского халифа.

Вторжение монголовПравить

Пользуясь слабостью распавшейся сельджукской династии, энергичный халиф ан-Насир (1180—1225) задумал расширить пределы своего маленького багдадского халифата и отважился вступить в борьбу с могущественным хорезмшахом Мухаммедом ибн Текешем, который выдвинулся вместо сельджуков. Ибн Текеш велел собранию богословов перенести Xалифат с рода Аббаса на род Али и направил войска на Багдад (1217—1219), а Ан-Насир послал посольство к монголам Чингисхана, приглашая их вторгнуться в Хорезм. Ни Ан-Насир (ум. 1225), ни халиф аз-Захир Биамриллах (1220—1226) не видели конца навлечённой ими катастрофы, которая погубила исламские страны Азии. Последними багдадскими халифами были аль-Мустансир (1226—1242) и Аль-Мустасим (1242—1258), который в 1258 году после двухнедельного штурма сдал Багдад монголам под командованием Хулагу-хана и был казнён последними с большей частью членов своей династии^{[прим. 2]}.

Один из них бежал в Египет, и там мамлюкский султан Бейбарс I (1260—1277) с целью иметь для своего султаната духовную поддержку, возвёл его в ранг «халифа» под именем аль-Мустансира (1261). Потомки этого Аббасида оставались номинальными халифами при султанах каирских до тех пор, пока власть мамлюков не была свергнута османским завоевателем Селимом I (1517). Чтобы иметь все официальные данные духовного главенства над целым исламским миром Селим I заставил последнего из этих халифов и последнего в роду Аббасидов, Мотаваккиля III, торжественно отречься от своих халифских прав и титула в пользу османских султанов.

ПримечанияПравить

Комментарии

↑ В период существования Праведного халифата соблюдался принцип публичной власти — шура (араб. شووررَى‎ — «совет», «коллегия»)^[⇨], посредством которой были избраны первые четыре праведных халифа. Позже демократическая форма правления и принцип избрания главы общины была ликвидирована, и заменена на абсолютную наследственную монархию во времена Омейядов.
↑ По монгольской традиции не проливать кровь правоверных Халифа, завёрнутого в ковёр, растоптали лошадьми.^{[источник не указан 2218 дней]}.

Источники

↑ Петрушевский И. П. Иран и Азербайджан под властью Хулагуидов (1256—1353 гг.) // Татаро-монголы в Азии и Европе : Сборник статей. — М.: Наука, 1977. — С. 232.
↑ Rein Taagepera (September 1997). “Expansion and Contraction Patterns of Large Polities: Context for Russia”. International Studies Quarterly. 41 (3): 495. DOI:10.1111/0020-8833.00053. JSTOR 2600793.
↑ Крымский А. Е. Омейяды // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
↑ Фильштинский И. М. Халифат под властью династии Омейядов (661—750) (рус.). — М.: Северо-принт, 2005. — 232 с. — 1000 экз. — ISBN 5-900939-33-2.
↑ Абассиды // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. — 2-е изд., вновь перераб. и значит. доп. Т. 1-2. — СПб., 1907—1909.
↑ ¹ ² ³ Пашков Р. В. Исламское государственное право в двух томах. Том 1. — Москва: Издательство "Русайнс", 2017. — С. 30—32. — 210 с. — ISBN 978-5-4365-1572-4.
↑ Пашков Р. В. Исламское государственное право в двух томах. Том 1. — Москва: Издательство "Русайнс", 2017. — С. 30—32. — 210 с. — ISBN 978-5-4365-1572-4.

ЛитератураПравить

Гевонд (VIII век), Товма Арцруни (IX век), Ованес Драсханакертци (X век), и др.
Стенли Лэн-Пуль. Мусульманские династии. М., 2004.

СсылкиПравить

Наумкин В. В. Халифат. Как это начиналось // Военное обозрение. — 23.01.2015.

[3] В период существования Праведного халифата соблюдался принцип публичной власти — шура (араб. شووررَى‎ — «совет», «коллегия»)^[⇨], посредством которой были избраны первые четыре праведных халифа. Позже демократическая форма правления и принцип избрания главы общины была ликвидирована, и заменена на абсолютную наследственную монархию во времена Омейядов.

[9] По монгольской традиции не проливать кровь правоверных Халифа, завёрнутого в ковёр, растоптали лошадьми.^{[источник не указан 2218 дней]}.

[1] Петрушевский И. П. Иран и Азербайджан под властью Хулагуидов (1256—1353 гг.) // Татаро-монголы в Азии и Европе : Сборник статей. — М.: Наука, 1977. — С. 232.

[2] Rein Taagepera (September 1997). “Expansion and Contraction Patterns of Large Polities: Context for Russia”. International Studies Quarterly. 41 (3): 495. DOI:10.1111/0020-8833.00053. JSTOR 2600793.

[4] Крымский А. Е. Омейяды // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

[5] Фильштинский И. М. Халифат под властью династии Омейядов (661—750) (рус.). — М.: Северо-принт, 2005. — 232 с. — 1000 экз. — ISBN 5-900939-33-2.

[6] Абассиды // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. — 2-е изд., вновь перераб. и значит. доп. Т. 1-2. — СПб., 1907—1909.

[автоссылка1-7] ¹ ² ³ Пашков Р. В. Исламское государственное право в двух томах. Том 1. — Москва: Издательство "Русайнс", 2017. — С. 30—32. — 210 с. — ISBN 978-5-4365-1572-4.

[8] Пашков Р. В. Исламское государственное право в двух томах. Том 1. — Москва: Издательство "Русайнс", 2017. — С. 30—32. — 210 с. — ISBN 978-5-4365-1572-4.

[1]

[2]

[прим. 1]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[прим. 2]