![]()
Гетто в Крынках
Гетто в Кры́нках (лето 1941 — 2 апреля 1942) — еврейское гетто, место принудительной концентрации и изоляции еврейских детей санатория «Крынки», расположенного неподалеку от деревень Крынка и Дараганово Осиповичского района Могилёвской области, и еврейских детей из близлежащих детских домов в процессе преследования и уничтожения евреев во время оккупации территории Белоруссии войсками нацистской Германии в период Второй мировой войны.
| Гетто в Крынках | |
|---|---|
 | |
| Местонахождение |
Осиповичского района Могилёвской области |
| Период существования | лето 1941 — 2 апреля 1942 года |
 Медиафайлы на Викискладе |
![]()
![]()
Оккупация деревни и создание гетто![]()
Править
После начала войны большинство воспитателей, за исключением только нескольких человек и заведующей, бросили детей, оставшихся в санатории, и ушли. В первые месяцы многих детей смогли забрать родители, а из оставшихся тех, кто был постарше и сам мог добраться до дома, отпустили. Остались, в основном, еврейские дети, родители которых, даже если не были убиты, в подавляющем большинстве стали узниками многочисленных гетто и не имели возможности свободно передвигаться[1].
Внутри санатория немцы, реализуя гитлеровскую программу уничтожения евреев, создали детское гетто, отделив еврейских детей от остальных и согнав их в один большой зал. Затем к ним добавились дети-евреи из числа воспитанников Дарагановского, Корытнянского, Лапичского и Осиповичского детских домов, которые в полном составе были переведены в санаторий «Крынки»[1].
![]()
![]()
Условия в гетто![]()
Править
Еврейских детей заставили пришить на одежду жёлтые звезды. Их содержали в такой тесноте, что они спали на полу, тщетно пытаясь спастись от холода подстилкой из сухих листьев. Помещение, в котором жили дети, не отапливалось даже ранней и очень холодной зимой 1941—1942 годов, и ещё в конце осени у многих детей уже были обморожения. Только в самом конце ноября, когда морозы стали смертельно низкими, полицаи издевательски разрешили выдавать на обогрев огромного помещения по три полена в день[1].
Осенью 1941 года всех малолетних узников заставляли работать в поле. Еврейских детей гоняли на уборку только капусты и свёклы, и до зимы эти овощи были практически единственной их пищей. С наступлением зимы исчезла и эта возможность — питаться хотя бы сырой капустой и свёклой. Зимой на ребёнка выдавали только 100 граммов хлеба в день. Иногда детям, несмотря на запрет, удавалось выхватить немного объедков из мусорного ящика во дворе. С наступлением весны дети обгрызали почки с растущей во дворе санатория ели[1].
Надзирал за порядком в детдоме полицейский, который сёк детей плеткой из распущенного троса. За малейшую «провинность» детей сажали в специально оборудованный карцер, куда зимой для бо́льших мучений подкидывали снег. За лишнее полено в печке сажали в карцер на трое суток, за картофелину, вынутую из корыта у свиньи — на пять суток[1].
Больных не лечили, и зимой почти каждый день кто-нибудь из детей умирал от холода и голода. По словам свидетелей, полицаи их даже не хоронили, а выкидывали под лед на реке Птичь. Некоторых детей с обморожениями отсылали в Осиповичи, где их тоже не лечили, а давали официальную справку о бесполезности лечения и в тот же день расстреливали на городском кладбище[1].
![]()
![]()
Уничтожение гетто![]()
Править
2 апреля 1942 года перед рассветом в комнату-гетто пришли полицейские с воспитателями. Они заставили ничего не понимающих детей выйти во двор, рассказывая, что их переводят в другой детский дом с лучшими условиями. Во дворе детей выстроили в колонну в две шеренги, а самых маленьких (от нескольких месяцев до трёх лет) погрузили на две подводы и проверили всех по списку. Валя Фридлянд и Рая Винник убежали и спрятались под кровать, их вытащили и привели обратно[1][2].
Колонну детей повели в сторону Крынок. Вместе с детьми на смерть вели рентгенолога санатория Рохлину и медсестру Марию — польскую крещенную еврейку, которой позволяли уйти, но только без 10-летнего сына, находящегося в колонне. Мария не оставила ребёнка и была убита вместе с ним[1].
Местных жителей с раннего утра отвели в лесное урочище «Галны» и заставили выкопать яму. К вечеру к яме подошла колонна обречённых обессиленных детей, которых уже ждали полицаи и крытый грузовик бобруйского СД с расстрельной командой[1].
Полицейские окружили детей и начали вызывать по списку по 7-8 человек. Их погоняли к яме, сбрасывали вниз, а немцы расстреливали детей сверху от края ямы. Самых маленьких, не умеющих ходить, просто швыряли в яму прямо с подводы. После того, как все дети были убиты, полицейские и старшие дети, пригнанные из бывшего санатория «Крынки», засыпали братскую могилу[1].
В этот день 2 апреля 1942 года были убиты 84 еврейских ребёнка в возрасте до 12 лет[3].
![]()
![]()
Мучители и палачи![]()
Править
Немцы непосредственно в руководство детского дома не входили. На должность директора этого детского концлагеря-гетто оккупанты поставили военнопленного украинца Шипенко, бывшего майора Красной Армии[1].
Однако, по свидетельствам очевидцев и по материалам расследования установлено, Шипенко не был замечен в издевательствах над детьми. Садистскими наклонностями отличалась заместитель директора по хозяйственной части Вера Жданович, которую дети ненавидели, а за злобность и любовь к мучительству прозвали «немкой». Жданович прямо в детском доме, на глазах полуживых детей, устраивала обильные вечеринки для немецких офицеров, а дети от запаха еды падали в обморок. Партизанам один раз удалось избить её до полусмерти, но она выжила, а после войны была осуждена почему-то только на 10 лет[1].
![]()
![]()
Случаи побегов и спасения![]()
Править
О готовящемся расстреле некоторые дети узнали заранее, потому что об этом проболтался сын директора санатория. Один мальчик, Изя Гуревич, совершил побег, но, прожив день в лесу, вернулся в санаторий. Дети его спрятали на чердаке и тайком кормили, но кто-то из взрослых донес, и за ребёнком лично приехал начальник управы Осиповичского района Горанин. Мальчика увезли и убили, о его судьбе ничего больше неизвестно[1].
Из колонны обречённых на смерть детей смог сбежать 11-летний Владимир Свердлов. Шедший рядом с ним более старший подросток Яков из Мозыря (фамилия осталась неизвестной), которого Владимир уговаривал бежать вместе, не смог от жалости оставить малышей, которые цеплялись за него, и был убит вместе со всеми. Володя Свердлов, с повреждённой ногой и высокой температурой, почти два месяца скитался по лесам, хуторам и деревням в поисках хоть какой-то еды. Однажды он упал без сознания и 27 мая 1942 года был найден жительницей деревни Макаричи Александрой Звонник. Два года она кормила мальчика и прятала у себя в доме от немцев и полицаев, рискуя своей жизнью и жизнями двоих собственных маленьких детей — за укрывательство еврея немцы убивали всю семью. Владимир Свердлов оказался единственным еврейским ребёнком, выжившем в гетто санатория Крынки[1][2].
Александра Кирилловна Звонник в 2004 году была удостоена почётного звания «Праведник народов мира» (посмертно) от израильского мемориального института «Яд Вашем» «в знак глубочайшей признательности за помощь, оказанную еврейскому народу в годы Второй мировой войны»[2].
![]()
![]()
Память![]()
Править
Выживший узник — Владимир Семенович Свердлов — нашёл в лесу место убийства еврейских детей из санатория «Крынки» и на свои деньги, которые ежемесячно откладывал от пенсии, при содействии властей Осиповичского района и Дарановского сельского совета, 27 октября 2006 года поставил на этом месте новый памятник вместо установленного в 1960-е годы и сильно обветшавшего — в урочище Галны возле деревни Крынка[4]. Памятник называют «Детским камнем», а ставил Свердлов его за свои деньги не потому, что не нашлось бы спонсоров, а по внутреннему чувству обязанности перед погибшими сверстниками. На камне надписи по-белорусски и на идиш: «Памяти 84 еврейских детей из детского санатория „Крынки“, расстрелянных фашистами в апреле 1942 года»[1][2].
Стараниями исследователя Владимира Киселева, сотрудников еврейских организаций и дарагановских школьников удалось восстановить 2 взрослых и 13 детских имен из убитых[1].
Некоторые воспитанники санатория «Крынки», оставшиеся в живых, иногда съезжаются к детской могиле в урочище «Галны». Несколько из них помнят подробности дня расстрела еврейских детей, потому что их как старших ребят пригнали тогда засыпать землёй расстрельную яму с детскими телами[1].
![]()
![]()
Примечания![]()
Править
↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
С. Лицкевич. Гетто для ангелов Архивная копия от 23 июня 2018 на Wayback Machine, Советская Белоруссия № 182 (23326). 26 сентября 2009 г.
↑ 1 2 3 4
А. Шульман. Рассказывает Владимир Свердлов Архивная копия от 28 октября 2011 на Wayback Machine
↑
«Всегда в памяти. Никогда в реальности» (неопр.). Дата обращения: 28 июня 2012. Архивировано из оригинала 23 ноября 2021 года.
↑
Газета «Могилёвская правда», 03 ноября 2006 года
![]()
![]()
Ссылки![]()
Править
![]()
![]()
Литература![]()
Править
Г. К. Кісялёў, Б. В. Ульянка, М. П. Хобатаў i iнш. (рэдкал.), П. С. Качановіч, В. У. Хурсiк (укладальнікi). «Памяць. Асіповіцкi раён». — Мн.: БЕЛТА, 2002. — 720 с. — ISBN 985-6302-36-6. (белор.)
- Н. Л. Цыганок. Война известная… и неизвестная, БГАТУ, 2010, ISBN 9855192346, ISBN 9789855192344
- Павлов В. П. Дети лихолетья. — Мн., Беларуская навука, 2017. С. 398