Нерелигиозность, атеизм и агностицизм распространены среди албанцев наряду с доминирующими исламом и христианством[1]. Большинство албанцев ведут светский образ жизни и отвергают религиозные предписания, которые могут существенно определять или определяют их образ жизни[2].
Нерелигиозность в Албании распространилось в период развития идей антиклерикализма и секуляризации, характерных для албанского национализма[en] периода поздней Османской империи. Хотя тогдашние деятели и позволяли себе время от времени нападки в адрес религии, первым публичным противником всяких верований выступил в 1934 году Исмет Тото[en][3], примеру которого в 1935 году последовал Анастас Пласари[4]. Начиная с 1946 года, при коммунистическом режиме в Албании, религиозная деятельность сначала была ограничена[5], а в 1967 году с провозглашением Энвером Ходжейатеистического государства религиозная практика в стране была объявлена вне закона[6], хотя на частном уровне подобные практики сохранялись, пока не были введены дополнительные ограничения. Этот антирелигиозный режим был впервые ослаблен в 1985 году, а в 1990 году и вовсе упразднён[7] при его преемнике Рамизе Алии[8][9]. Опрос, проведённый ПРООН, показал, что подавляющее большинство албанцев согласны с тем утверждением, что национализм, недостаточная религиозность и запрет любого вероисповедания во время коммунистического режима помогли заложить основы современной религиозной терпимости в Албании[10].
Современные оценки численности нерелигиозного населения сильно разнятся. Количество албанцев, объявивших себя атеистами, составляет от 2,5 %[11] до 8 %[12] или 9 % , в то время как по другим оценкам, число нерелигиозных граждан составляет 39 %, из которых «атеистами» себя назвали 9 %, а «нерелигиозными» — 30 %, 61 % респондентов не согласились с тем, что религия «важна» для их жизни, и 72 % отметили, что «не практикуют» её[13]. Многие албанцы, называющие себя мусульманами или христианами, соблюдают лишь некоторые из обрядов своей веры или вовсе не соблюдают никаких. На основании исследований, проведённых в 2008, 2009 и 2015 годах, Албания с 39 % нерелигиозного населения оказалась на 20-м месте среди наименее религиозных стран мира[14].
Религиозная идентичность в Албании обычно определяется семейным происхождением, а не личным практическим выбором[15][16]. Несмотря на повсеместное отсутствие религиозной практики, опросы показали и отрицательное отношение части албанцев к людям, громко заявляющим о своём атеизме[17][18].
Фаик-бей Коница, деятель Албанского национального возрождения, который через два года после своего перехода из ислама в католицизм написал обличение против всех религий.
Энвер Ходжа буквально воспринял слова Пашко Васы, запретив публичные религиозные практики, хотя на частном уровне они продолжались.
В конце османской эпохи, для преодоления религиозных разногласий среди албанцев, делившихся в религиозном плане на мусульман-суннитов, православных христиан, мусульман-бекташей и католиковалбанские националисты[en] с самого своего появления призывали албанцев игнорировать религиозные различия, утверждая, что вызывающий разногласия сектантский религиозный фанатизм чужд албанской культуре. Они выступали за то, что некоторые историки называют «гражданской религией» албанизма[19]. В известной своей поэме «О, моя Албания![en]» (алб.O moj Shqypni) Пашко Васа призвал албанцев "поклясться не обращать внимания [букв."смотреть «] на церковь или мечеть», потому что «вера албанца — это албанизм» (алб.feja e shqiptarit është shqiptaria)[19].
Деятели Албанского национального возрождения в XIX веке, такие как Фаик Коница, Яни Врето[en] и Зеф Юбани, часто высказывали антирелигиозные мысли. Так Коница в 1897 году заявил, что «любая религиозная вера вызывает у него рвоту» (алб.Më vjen për të vjellur nga çdo fe)[20]. Но первым апологетом атеизма в современной Албании традиционно считается Исмет Тото[en], публицист и революционер[3], чья антирелигиозная полемическая работа 1934 года «Ссора с духовенством» (алб.Grindje me Klerin), стала одной из первых известных работ на албанском языке, выступавших против религиозного исповедания. За ней в 1935 году последовала «Болезнь религии» (алб.Sëmundja Fetare), ещё одна важная антирелигиозная полемика Анастаса[4]. Стихотворение BlasfemiМигени, которого многие считали атеистом, также относится к антирелигиозным[21][22]. Ещё одной важной фигурой того времени был политик и мэр Гирокастры Хюсен Ходжа[en], дядя Энвера Ходжи, который имел репутацию «радикального атеиста и антиколониалиста». Его атеистические взгляды повлияли на мировоззрение племянника[23].
↑Mustafa, Mentor. What Remained of Religion in an "Atheist" State and the Return of Religion in Post-Communist Albania // MESS and RAMSES II. Vol. 7, Mediterranean Ethnological Summer School. — Univerza v Ljubljani, Filozofska fakulteta, 2008. — P. 67. — ISBN 978-961-237-279-8.
↑Zuckerman, Phil. Atheism: Contemporary Numbers and Patterns // The Cambridge Companion to Atheism. — Cambridge University Press, 2006. — P. 47–66. — ISBN 9780521842709.
↑Hayden, Robert M (2002). “Antagonistic Tolerance. Competitive Sharing of Religious Sites in South Asia and the Balkans”. Current Anthropology. 43 (2): 205–219 [208]. DOI:10.1086/338303.
↑De Rapper, Gilles. «Religion in Post-Communist Albania: Muslims, Christians, and the idea of 'culture' in Devoll, Southern Albania». Anthropological Notebooks 14, 2(2008) : Pages 31-45. Page 33: «Notwithstanding the level of religious practice and feelings (which of course varies from one individual to another), everyone is aware of belonging — at least by family origin — to a particular 'religion' (fe), Muslim or Christian. It thus possible to say that in Devoll, as elsewhere in Albania and the Balkans, one belongs to a religious community by attribution rather than by adherence. Belonging to a religious community, or 'religion', is not only a matter of faith. The social implications of religious attribution are visible at different levels of social life.»
↑ 12Duijzings, Ger. «Religion and the Politics of 'Albanianism'». In Schwandler-Stevens and Jurgen, Albanian Identities: Myth and History. Pages 61-62. Page 62: «nationalist rhetoric declared it [religion/millet] to be unimportant (and that religious fanaticism to be alien to the Albanian soul)», page 61:"From the beginning, national ideologists propagated a kind of 'civil religion' of Albanianism, which was epitomized in Vaso Pasha’s famous and influential nationalist poem O moj Shqypni («O poor Albania»): «Awaken, Albanians, wake from your slumber. Let us all be brothers, swear an oath not to mind church or mosque. The faith of the Albanian is Albanianism!'»
